Copyright
(c) 1998 by
the Slavic Research Center( English
/ Japanese ) All rights reserved.
-Summary-
В предлагаемой статье я хочу рассказать о двух японцах, с которыми
И.А. Гончаров был знаком и поддерживал дружбу в Петербурге.
Первый из них - ИТИКАВА Бункити родился 3-го августа 1847 года по
новому стилю в Эдо (старое название Токио) и был старшим сыном в семье
Итикава Канэнори, будущего профессора - германиста в Кайсэйдзё (учебное
заведение европейского типа, созданное сёгунатом Токугава в 1857 году).
В 1865 году правительство сёгуната, приняв предложение российского
консула в г. Хакодатэ на Хоккайдо И.А. Гошкевича, решило отправить
студентов на учебу в Россию. Были отобраны шесть человек. Из них пять -
сыновья вассалов сёгуна в возрасте от 12 до 21 года. Эти юноши
обучались в Кайсэйдзё и были непосредственно подчинены сёгуну, а один -
чиновник ЯМАНОУТИ Сакудзаэ-мон из г. Хакодатэ. В числе первых пяти и
был Итикава Бункити. В то время в Кайсэйдзё существовало отделение
русистики, но преподавателей еще не было. По всей вероят-ности,
Канэнори хотел определить своего сына на должность преподавателя.
16-го сентября 1865 года студенты отплыли из порта Хакодатэ на
российском судне «Богатырь» и добрались до Петербурга 1-го апреля 1866
года. Со дня отъезда из Хакодатэ прошло 214 дней.
Студенты пришли в азиатский департамент министерства иностранных
дел России и застали там японца по имени ТАТИБАНА Косай. Как известно,
в 1854 году корабль «Диана», на котором адмирал Е.В. Путятин прибыл в
Симода на полуострове Идзу, был разбит во время цунами и затонул. С
помощью японцев русские моряки в деревне Хэда на Идзу построили шхуну
«Хэда», на которой Путятин вернулся на родину. А Татибана вместе с
Гошкевичем на прусском торговом судне «Грета» тайно выехал из Японии и
приехал в Россию. Русское имя Татибаны - Владимир Иосифович Яматов
(Ямато - древнее название Японии). По рекомендации Гошкевича он
поступил на службу в азиатский департамент министерства иностранных дел
России как переводчик. Не исключено, что он был знаком с Гончаровым, но
материалы, подтверждающие это мое предположение, пока не найдены.
У Гошкевича и Татибаны японские студенты обучались русскому языку.
Они жили вместе в арендованном доме, куда приходил Гошкевич для
преподавания русского языка. Однако эти визиты были не регулярны и
занятия не систематические. Видимо, опека Гошкевича оставляла желать
лучшего. Недавно в России найдена журнальная заметка, в которой
говорится о том, что японцы три года обучались в Петербурге в мужском
пансионе и готовились для поступления в специальные учебные заведения.
Однако их мечта о поступлении в русские специальные учебные
заведения не осуществилась, поскольку двое из них были слишком молоды и
кроме того, все студенты не достаточно владели русским языком, чтобы
понимать лекции по-русски. В 1867 году болезненный Яманоути вернулся
домой, а в следующем году одновременно с падением правительства
сёгуната за ним последовали еще четыре человека. Таким образом
коман-дировка японских студентов в Россию оказалась почти
безрезультатной.
Однако Итикава Бункити остался в Петербурге и, по рассказам СУДЗУКИ
Ёдза-буро, будущего своего ученика в Токийской школе иностранных
языков, Путятин взял его к себе на попечение. Путятин был знаком с
отцом Бункити - Итикава Канэнори. В 1853 году, когда русский посол
прибыл в Нагасаки, Итикава Канэнори работал перевод-чиком в Эдо в
астрономической обсерватории и перевел с голландского языка на
япон-ский письмо Путятина. Также в 1858 году, когда Путятин прибыл на
корабле «Аскольд» в порт Канагава для заключения русско-японского
торгового договора, Канэнори сопро-вождал японскую делегацию и посещал
русское судно. Будучи знакомым с Канэнори, Путятин, по всей
вероятности, оказал покровительство и его сыну.
Итикава, по словам уже упомянутого Судзуки, обучался русскому
языку, истории и математике у Гончарова и трех других русских. С
писателем Итикаву познакомил, по всей вероятности, Путятин или Гошкевич.
В противоположность Яманоути Итикава питал к России симпатию. Он
бывал в светском кругу и вступил в гражданский брак с русской женщиной
по фамилии Шевы-рева [или Швилева]. В 1870 году у них родился ребенок:
Александр Васильевич Шевырев [или Швилев], который впоследствии стал
дипломатом и служил генеральным консулом в Афганистане и в Персии. В
1869 году японское новое правительство Мэйдзи, смени-вшее правительство
сёгуната, утвердило Итикаву студентом, отправленным министер-ством
иностранных дел в Россию.
В 1873 году Итикава вернулся в Японию. По приезде он начал
преподавать на отделении русского языка в Токийской школе иностранных
языков, основанной как раз в 1873 году. Т. е. цель его поездки в
Россию, по крайней мере цель его отца, была достигнута. В 1873 же году
Итикава женился на японке. А в следующем году он был назначен на
должность второго секретаря министерства иностранных дел Японии и
сопровождал чрезвычайного и полномочного посла Японии ЭНОМОТО Такэаки в
Петер-бург. Там Итикава как переводчик принимал участие в переговорах
по поводу русско-японского договора об обмене Сахалина на Курильские
острова, который был заключен в 1875 году. Во время пребывания в
Петербурге, по всей вероятности, Итикава встре-чался с матерью и сыном
Шевыревыми [или Швилевыми].
В 1879 году в Японии Итикава снова вернулся к преподаванию в
Токийской школе иностранных языков. Он был учителем студента Фтабатэя
Симэя, который впослед-ствии познакомил японских читателей с
произведениями Гончарова. Какая счастливая игра случая! Поскольку одной
из любимых книг Фтабатэя был «Обрыв», то он, должно быть, слышал от
Итикавы о русском писателе. Но, по воспоминаниям Судзуки, Итикава из-за
долгого пребывания в России забыл японский язык, а что касается
русского, то зная язык, он был плохо знаком с литературой. Например,
общаясь с Гончаровым, он никогда не читал «Обломова».
В 1885 году Токийская школа иностранных языков была закрыта.
Итикава оставил надежды на официальную карьеру и прожил последние 40
лет своей жизни в уединении на полуострове Идзу. Он материально
поддерживал своего русского сына. Тот впослед-ствии два раза приезжал в
Японию и виделся с отцом. Итикава близко общался с Тати-бана Косай,
который вернулся в Японию в 1874 году, и щедро оказывал ему
всевозможную помощь. Итикава умер 30-го июля 1927 года в возрасте 81
года.
В 1984 году один из ведущих российских гончароведов В.И. Мельник
опубликовал статью «Незабываемая ТПалладаУ». Во второй половине статьи
автор касается отноше-ний Гончарова с японским полномочным КАВАДЗИ
Тосиакира, постоянного интереса писателя к стране восходящего солнца и
японцев, которые могли бы быть знакомы с ним. Там профессор Мельник
знакомит читателей с неопубликованным письмом Гонча-рова к А.Ф. Кони от
14-го августа 1887 года, и устанавливает тот факт, что японец по имени
«Андо» общался с писателем.
Секретарь Гончаровской группы в Пушкинском доме госпожа А.В.
Федорова любезно послала мне копию этого письма, которое далее цитирую.
Письмо было отпра-влено из Гунгербурга (Усть-Наровы), где Гончаров
отдыхал летом 1887 года.
«Японских посланников я знал всех, какие у нас были, и даже
познакомился с женою одного из них - все это у Посьета. Один из
посольства, Андо-сан (г-н Андо - по-нашему), говорящий отлично, изящно,
со всеми утонченностями языка, по-русски, уезжая на год в Японию, взял
с собой «Фрегат ТПалладаУ», для перевода на японский язык. Конечно - я
с радостью приду к Вам познакомиться с японцем.»
В конце своей статьи профессор В. И. Мельник задает вопрос:
«Кто же был этот Андо-сан, взявшийся за перевод, но по каким-то
причинам его не выполнивший? Этот вопрос остается пока без ответа.»
Ниже я попытаюсь ответить на этот вопрос.
«Андо-сан», т.е. АНДО Кэнсукэ родился 1-го января 1854 года в семье
самурая княжества Тоса (старое название префектуры Коти). В 1872 году
Андо приехал в Токио и начал изучать русский язык в Православной
духовной семинарии. В 1874 году он стал студентом отделения русского
языка в Токийской школе иностранных языков, но в следующем году, после
ссоры с директором и членами правления школы был исключен из школы.
В 1876 году Андо поступил на работу в министерство иностранных дел
Японии и был командирован на Сахалин в японское консульство в Корсакове
в качестве стажера. В 1878 году началась его служба в японском
посольстве в Петербурге. Русским языком он владел великолепно, и
одновременно с работой в посольстве в качестве вольнослу-шателя посещал
лекции по политике и правоведению в Петербургском университете. С 1881
года до конца 1884 Андо в качестве вольнонаемного преподавателя
безвозмездно читал японский язык и упражнял студентов в китайской
каллиграфии на факультете восточных языков Петербургского университета,
за что и был награжден орденом Ста-нислава 2-й степени.
Почему Гончаров в своем письме к Кони, знаменитому юристу, упомянул
об Андо? По всей вероятности, одна из причин состоит в том, что
писатель был осведомлен о профессиональной специализации японца.
В 1885 году Андо возвратился в Японию. А в 1887 году он стал
прокурором мини-стерства юстиции и служил в судах в городах Нагоя и
Гифу. С 1891 года Андо служил старшим прокурором в окружных судах
городов Маэбаси, Кумамото и Ёкохама. С 1896 года он был губернатором
префектур Тояма, Тиба, Эхимэ, Нагасаки и Нийгата, а затем - мэром
городов Ёкохама и Киото. В 1903 году Андо был избран в палату
предста-вителей - нижнюю палату японского парламента.
В 1902 году в Токио было создано «Японско-русское общество». Цель
общества состояла в том, чтобы стремиться к лучшему взаимопониманию
между Японией и Россией и процветанию японо-русской торговли в
критический момент перед началом Русско-японской войны. Президентом
общества был Эномото Такэаки, а Андо - одним из консультантов.
Андо умер 30-го июля 1924 года в Токио в возрасте 71 года.
К сожалению, Андо не исполнил обещание, данное Гончарову, перевести
«Фрегат ТПалладаУ» на японский язык. Он отлично владел русским языком,
но его интересовали право и политика, а не литература.
Еще одна деталь: в 1882 году японский принц АРИСУГАВА-НО-МИЯ
Тарухито для присутствия на церемонии коронации Александра III посетил
Петербург, и узнав о занятиях русских студентов японским языком в
Петербургском университете, препод-нес университету примерно 3,500
экземпляров японских книг из своей библиотеки. О занятиях японским
языком принцу рассказал Андо. На основе этой библиотеки Ари-сугавы
факультет восточных языков Петербургского университета выпустил таких
японоведов всемирного значения, как Н.И. Конрад и Н.А. Невский.
С ноября 1904 года Андо служил губернатором префектуры Эхимэ на
острове Сикоку. В то время шла Русско-японская война. В 29 лагерях по
всей Японии находи-лись русские военнопленные. Их общее число
составляло 72,408 человек. Самый боль-шой лагерь был в городе Мацуяма
(префектура Эхимэ) - в нем содержалось 6,019 воен-нопленных. В 1899
году в Гааге в Нидерландах был заключен международный договор, который
подписали и Россия, и Япония. Договор требовал гуманного обращения с
военнопленными во время войны. Япония соблюдала договор добросовестно.
С этой целью и Андо, знаток России, был назначен на должность
губернатора префектуры Эхимэ.
Японцы часто навещали русских военнопленных. Военнопленные
пользовались значительной свободой: они отправлялись на экскурсии,
занимались обувным и скобя-ным ремеслами, преподавали друг другу
русский и польский языки в школе, открытой в лагере. Даже зарождалась
любовь между военнопленными и японскими девушками.